“Бо
річ добра зміцняти серця благодаттю”
(Євр.
13:9)
Любов – це для невдах?
Багато чого можна сказати про людину, прочитавши напис на її одязі. Нещодавно один такий тест привернув мою увагу. В місцевому торговому центрі я побачив молоду жінку в яскраво червоній футболці з написом: "Любов – то для невдах". Можливо, жінка вважала ці слова дотепними, провокаційними чи забавними. Також можливо, що близькі стосунки розбили їй серце, і цей напис – крик болю та зневіри та вираження рішення уникати стосунків, які приносять біль. У будь-якому випадку, її футболка змусила мене задуматись.
Чи насправді любов – то для невдах? Без сумніву, коли ми любимо, то ризикуємо, адже стаємо вразливими: кохані люди можуть нас розчарувати, змусити страждати, через наші почуття нами можуть маніпулювати, використовувати нас. Любов дійсно інколи приводить до страждань та гірких втрат.
Але ж Бог не є невдахою, вірно? А саме Він явив світу найвищу любов, до якої закликає Біблія. Коли людство жило б такою любов’ю, воно уникло б багатьох проблем, і знайшло б справжнє щастя. Хтось сказав, що все щастя, яке є у світі, походить від жертвенної любові до когось, а усі біди, якими наповнений світ, породжені егоїстичною любов’ю до себе. Божа любов виходить за межі людських, сповнених болю стосунків, і приводить в обійми Небесного Отця, чия турбота незмінна та вічна.
Це правда, що невдахи мають відчайдушну потребу у Божій любові. Але правда також в тому, що кожна людина, яка не прийняла Божу любов, є невдахою в тому сенсі, що відмовляється від щастя тут, на землі, та від спасіння у вічності.
- - - - -
Что вы видите?
Любимая жена императора Джахана умерла. Он был настолько подавлен, что решил почтить ее, построив храм – удивительный храм, который служил бы ей гробницей – Тадж-Махал. Ее гроб был поставлен посредине большого участка земли, и вокруг этого гроба развернулось строительство. Император потратил все деньги, строя ей прекрасный храм – место ее последнего упокоения.
Но недели стали месяцами, а месяцы – годами, и скорбь императора Джахана о своей жене сменилась страстью к зданию. Он больше не тосковал по своей любимой жене. Однажды, прохаживаясь по стройке, он ушиб ногу о деревянный ящик. Император стряхнул с ноги пыль, и приказал рабочему выбросить ящик. Император Джахан не знал, что только что приказал выбросить гроб своей любимой жены – уже забытый и потерянный под слоем грязи и хлама. Та, в честь кого строился храм, была забыта.
Поразительно. Но случается ли такое до сих пор? Может ли кто-то строить храм, забыв, зачем он его строит? Может ли кто-то построить дворец, и забыть о Царе? Может ли кто-то изваять памятник, и забыть о герое? Подумайте об этом.
Здесь есть те, кто помнят Того, кто пожертвовал Своей жизнью. Те, кто помнят, – словно радостные дети, которым не терпится развернуть подарок. Те, кто помнят, – слуги, стоящие не шелохнувшись и ждущие, когда приблизится Царь. Вы не спите, когда рядом король. Вы не зеваете, получая подарок, особенно когда его дарит сам Царь.
Другие видят только храм, они забыли Того, в чью честь построен этот "храм". Их глаза блуждают, они нервно переступают с ноги на ногу и часто поглядывают на часы. Их рты открыты, но не для того, чтобы петь с радостью, а чтобы зевать от скуки. Они ясно видят зал для собраний – старые занавеси, грязный пол, сломанные кресла, – но они забыли посмотреть на Распятого. Конечно, они не хотели скучать. У них не нарочно нет восторга, в конце концов, они одеваются и приходят сюда каждую неделю. Но чего-то не хватает. Они уже давно не видели Того, Кого должны почитать.
Но те, кто видели Его, не могут Его забыть. Они ищут и находят Его очень часто, несмотря на храм или зал для собраний, вместо него, благодаря ему. Они стирают пыль и стоят, пораженные, у гробницы, Его пустой гробницы. Зеваки в храме и искатели Спасителя. И те, и другие часто ходят в одну церковь, часто сидят в одном ряду, иногда рядом друг с другом. Кто вы?
- - - - -
Поетичний куток
Ты говоришь: "Молиться не умею"
Ты говоришь: "Молиться не умею"
Мой друг, и я когда-то не могла
Открыть уста, пред Господом робея,
Чтоб к небесам молитва потекла.
Слова казались мне тяжелым грузом.
И часто в тайной комнате души
Склонялась я пред Господом Иисусом,
Без слов молясь в полуночной тиши.
Я думала со страхом и тревогой,
Что для живых молитвенных речей
Слова нужны особенные к Богу,
Обычных слов сильней и горячей.
И не слетало с уст моих ни звука.
Молчала я, как ты теперь молчишь.
Господь однажды протянул мне руку
И дочь Свою молиться научил.
Открыл душе Он истину простую:
Что Бог - не только мой Господь, Творец,
Когда к Нему в молитве прихожу я,
Он для меня - и любящий Отец.
Но если в мир рождается ребенок,
И первый крик его услышит мать,
Пусть голос детский будет слаб иль звонок,
Она способна этот крик понять.
И сердце матери сжимает трепет,
Когда начнет ребенок говорить.
Ей дорог и невнятный детский лепет,
И первых слов осмысленная нить.
Пройдут года - ребенок станет взрослым,
И если только он не глух и нем,
Он будет говорить легко и просто,
Красивой, чистой речью, ясной всем.
Земная женщина ребенка понимает:
Творцу ли не понять Своих детей?
Когда мы к небу руки поднимаем,
Он слышит всех сынов и дочерей.
Пусть первая молитва краткой будет.
Пусть будут в ней обычные слова -
Отец тебя за это не осудит:
Он Сам молитву детям даровал.
Во имя Иисуса дал Он право -
К престолу благодати приходить
И с верою молиться Богу славы,
И, как с Отцом любви с Ним говорить.
Когда преклонишь ты колени снова,
Да удалит Господь твой ложный страх.
Молись - и потечет за словом слово,
Неси к Отцу молитву на устах.
И знай: открыто небо над тобою,
Твою молитву слышит Иисус,
И ты согрет Божественной любовью.
Молись: И я с тобою помолюсь.
- - - - -
Церква
Христова м. Чернівці